 |
Отдых в адаларе + ттурция
*
Хмурое северное лето. Неприветливо дождливый день. Паром с нарисованными на палубах оленями движется навстречу открытому Норвежскому морю. Погода портится. Если в Будё она ещё была сносной, то уже близ Кёррингёй тучи полностью берут власть в свои руки. Кричат чайки. Моросит. Вокруг на разных языках говорят, что на Лофотенах сейчас настоящее ненастье.
В эти же минуты на островах Адалар в Мраморном море ярко светит солнце. Рядом с Кинали переливается солнечными зайчиками шестнадцатимиллионный Стамбул, богато украшенный Константиновыми руинами и увенчанный крестами-полумесяцами древней Софии. Пальмы тихо шелестят своими листьями в ожидании непогоды, а воздух, разгоряченный до сорока градусов, изнывает от желания услышать долгожданные громовые раскаты, звучащие обычно гораздо сильнее, чем взрыв в Эминёню, унесший вчера жизни нескольких туристов.
Всё идет своим чередом. Кто-то где-то рождается. Кто-то умирает… как рыба, случайно попавшаяся на блесны старенького рыболовного судна, уже сто с лишним лет бороздящего воды Ландегодефьорда. Как туристы, ещё недавно наслаждавшиеся красотой и вечностью несравненного Царьграда.
И только Дождь был и будет всегда. Он не умрет и не родится вновь, а спрячется в облаках и перебежит из одной страны в другую, не взирая на людей, которые его ждут или не ждут… Он был, есть и остается Дождем и волен появляться там, где только сам захочет.
*
На Лофотенах Дождь – не меньше, чем Великая стена в Китае или Пирамиды в Египте. И здесь придумали, как рядом с ним жить, прячась в маленьких красных рорбу – деревянных домиках на сваях, уходящих прямо в воды холодного моря. Здесь даже почтовые ящики принято прятать под навесы, а иногда и строить им собственные «рорбу», чтобы его Величество не размочил вчерашние норвежские газеты.
А южный Адалар не замечает Дождя и не прячется, ему просто не до этого. Тысячи людей будут стоять на его пристанях всегда, будь тот час дождливым или нет. Здесь надо бежать, бежать на несущийся быстро по воде речной трамвайчик, готовый умчать тебя за две лиры на Sirkeci или Kabatash, или бежать на пляж, чтобы окунуться в Мраморное море, а то и под навес, чтобы окончательно не размокнуть под самым сильным в округе ливнем.
Тихим Лофотенам всего этого не нужно. Они не спешат куда-то успеть. Они уже везде успели.
*
На пароме интеллигентного вида норг довольно живо интересуется:
- Where are you from?
Да-да, меня выдало демонстративно выставленное напоказ – большой пакет козьего молока Tine, упаковка картофельных блинов, тюбик красно-розовой селедочной икры - лежащие в самом центре стола вместе с мокрым насквозь павловопосадским платком. Что за странные традиции, - верно думает норг, - возить с собой еду из супермаркета и поглощать ее на виду у всех?
- I`m from Russia.
- Oooh, Russia – в голосе у норга удивление, смешанное с почти очарованием. - Russia is our good neigbour (эх, приятно слышать!). But Russia is very big, and where are you from in Russia?
- From Archangel, the capital of Pomors, in the north of European part.
- I know where is this city, it`s our Barents region.
- Yes, it`s clear…
И тут норг перестает улыбаться. Норги, вообще, довольно быстро перестают улыбаться и чем-либо интересоваться. Но на этот раз дело в шторме: паром сильно качает. Норг бежит в туалет, чтобы выбросить туда свой блевательный пакетик вместе с содержимым. Мой пакет молока Tine катится по столику и проливается на пол, на соседнем столике проливается пиво, everyone is puking…
- Where are you from? – высокий, кучерявый и страшный как смертный грех турок загадочно улыбается, глядя прямо в глаза.
- Please try to guess – пытаюсь разогреть и без того горячее южное любопытство.
- You`re from France, I think!
- No, no, no…
- From Holland?
- No, no…
- May be from Germany?
- No
- I don`t know. Where are you from?
- (загадочно прищуриваюсь) Russia…
- Oooooooooh… - с разочарованием восклицает турок, - it is in-te-res-ting (тьфу, млин!), и уголки турецкого рта медленно ползут вниз. Дальнейший разговор не клеится, и халявный английский больше не нужен. Интересно, что его больше впечатлило – русско-турецкие войны 19-го века или НАШИ, увиденные в Анталии? Хм…
*
Паром «Bodo» причаливает к гавани Москенес. Путь предстоит в поселок А (читается как «О») – на край земли норвежской. Смешно сказать, но до края пять километров. И всё бы здорово, если бы не хозяин здешний мест… тот самый Дождь. Пять километров пешком по красивейшей дороге среди гор и водопадов – это чудо. Пять километров по той же дороге под дождем – это испытание.
Хотите узнать себя – отправляйтесь в пеший тур по Лофотенам. Ваш путь непременно пройдет сквозь сказочные, абсолютно ирреальные красоты – горы, нависающие над самой дорогой, носящей имя короля Олафа, потоки воды, спадающие с них и исчезающие в моховом ковре где-то внизу, бухты со скалами, на которых гнездятся колонии топориков и чаек, маленькие аккуратные деревушки с неизменно яркими домиками и, конечно, разноцветными почтовыми ящиками. Какое ощущение оторванности от внешнего мира! Увидев всё это, быть может, вам захочется остаться здесь, в этом чудном островном крае, навеки. Именно навеки. Правда, если только не пойдет Дождь…
Когда паром заходит на Адалар, первое, что надо делать – бежать на пляж. Мягкое, красивое Мраморное море будет манить к себе, и от купания в этот день вам не убежать. Здесь главное не уединение. Собственно, как уединиться, если не оставляют блики мегаполиса? Здесь главное – радость от общения хотя бы с маленьким кусочком природы после шумного многолюдного города, безумно притягательного, но и безумно изматывающего… И дождь здесь – только элемент процедуры купания, не больше, и не меньше. Здесь он не король и не президент.
*
Дождь спросит тебя, хочешь ли увидеть Лофотены? И при любом ответе будет мешать исходить их пешком. Он загонит тебя в домик для почтовых ящиков, где ты будешь пить горячий чай из прихваченного с собой термоса, затем – в музей телеграфа в маленькой деревушке Сёрваген, где добрая тетушка на неплохом английском проведет для тебя бесплатную экскурсию, потом будет гнать в сторону того самого О, где заканчивается знаменитая дорога Олафа, по которой и будешь идти ты, мокрый лофотенский странник. В поселке О тебя ждет музей ловли трески, где разлюбезный дядечка выдаст все свои познания в итальянском, португальском, французском и предложит буклетик in English, где про каждый ящик, занятый тресковыми головами, тушками или хвостами будет написана отдельная, обстоятельнейшая история. Если очень повезет и Его величество Дождь ненадолго забудет про Лофотен, ты сможешь увидеть сотни и тысячи сушеных рыбин, висящих на специальных деревянных конструкциях на каждом из островов. Достаточно только желания, нескольких крон – и часть лофотенского пейзажа уедет с тобой в Россию.
Фотографии, сделанные неизвестно когда, рассказывают о Лофотенах солнечных, отливающих изумрудом зелени на черно-белых горах, и там сушеная треска повсюду. Может быть, Вам повезет? Мне фортуна не улыбнулась…
Зато солнце и Адалар – близнецы-братья. Разморенные жарой турчанки в хеджабах сидят на лавочках и обсуждают свои женские дела. Платки не мешают смолить цигарки одну за другой, и вот уже третий «бычок» летит на песок мимо джинсов-клеш соседки в таком же хеджабе. Рядом – турчанки без платков, молодые, красивые, некурящие - вольно резвятся в волнах Мраморного моря. Плавающих в море много, в особенности среди иностранцев. Все-таки турки не так активно купаются, как приезжие из Европы. Зато каждый местный житель бродит с собственным свежевыжатым апельсиновым соком, припасенным ещё с парома Sirceci-Kinali, где 250-граммовая бутылочка стоит всего одну лиру. Сок так помогает в жару!
В Стамбуле царствует макрель, или, по-нашему, скумбрия. Она здесь повсюду, в том числе и на Адаларе. Макрель преследует всех, кто уезжает на острова, начиная с пристани Sirceci, где бойкие дядьки, оглушая прохожих своими дикими криками, только и успевают толкать питы с макрелью направо и налево. Эх, как вкусна рыбка, завернутая в еще теплую булку, политая маслом и лимонным соком. Выловлена в грязном Босфоре, но свежая и вкусная. В Стамбуле не до полезной пищи.
*
Мощная империя, ставшая к началу прошлого века «больным человеком Европы», в то время и предполагать не могла, что небольшая северная страна, на ее глазах приобретающая независимость, сможет через сто лет заснуть от собственной сытости. Не могла и подумать, что тогда же она сама будет все так же бежать за богатством и состоятельностью, становящейся все более отдаленной. Нефть – великая вещь. Нордический характер – тоже. Умение хорошо играть на внешней арене и не делать глупых исторических ошибок может играть на руку любому, но у северянина это - стопроцентный залог успеха. Что ж, не в одном успехе дело. Просто они такие разные, север и юг, восток и запад. Надо ли быть одинаковыми двум странам, или двум островам в разных морях? Разная культура, разная рыба, разное прошлое, разное будущее. Что их объединило? Лето?
*
Ну вот, мы и возвращаемся с островов, в уже почти родные Будё и Стамбул. Надо обсохнуть, после Лофотенов – от дождя, после Адалара – от купания в море. И самое время посетить ресторан.
Турецкая кухня приемлет рыбу, но основа – все-таки в мясе. Эх, как хороша ягнятинка в кислом молоке, которое здесь по-европейски именуют йогуртом. Мммм… Конечно, в приличных местах дорого, зато и обслужат по высшему классу, и окружат восточной теплотой и вниманием, и разместиться можно прямо в древней базилике у стен самой святой Софии, где в остановке полумрака горят свечи и витают духи древнего Константинополя. Хотя в районе Султанахмет полно демократичных мест, где будет та же ягнятника, с тем же восхитительным бесплатным кофе, горячей лепешкой и сыром в придачу, и за меньшие деньги. Выбор только за Вами.
В провинциальной Норвегии выбора мегаполисов нет. В простом меню местных ресторанов вы, конечно, встретите и мясо, и рыбу. И скушать вам посоветуют лосося. А как же? Это же Норвегия. И непременно вместе с огромной картошкой, запеченной с кожурой в фольге, да ещё с куском сливочного масла внутри. И пусть дома Вы поморщитесь при словосочетании «норвежская семга», здесь она пройдет «на ура!». А если будете брать мясо, то, конечно, остановитесь на оленине, непременно со свежими грибами (к сожалению, шампиньонами) и сладким брусничным соусом. Обед в норвежском губернском городке обойдется не дешевле, чем аналогичный в Стамбуле. И хотя здесь Вы гарантированно будете лишены роскоши восточного обслуживания, зато можно не оставлять чаевых.
Норвегия, Турция, Лофотены, Адалар, Ледовитый океан и Мраморное море… Разные острова, разные города, разные культуры, разные страны. И слава Богу, что разные…
<< Читать еще статьиХмурое северное лето. Неприветливо дождливый день. Паром с нарисованными на палубах оленями движется навстречу открытому Норвежскому морю. Погода портится. Если в Будё она ещё была сносной, то уже близ Кёррингёй тучи полностью берут власть в свои руки. Кричат чайки. Моросит. Вокруг на разных языках говорят, что на Лофотенах сейчас настоящее ненастье.
В эти же минуты на островах Адалар в Мраморном море ярко светит солнце. Рядом с Кинали переливается солнечными зайчиками шестнадцатимиллионный Стамбул, богато украшенный Константиновыми руинами и увенчанный крестами-полумесяцами древней Софии. Пальмы тихо шелестят своими листьями в ожидании непогоды, а воздух, разгоряченный до сорока градусов, изнывает от желания услышать долгожданные громовые раскаты, звучащие обычно гораздо сильнее, чем взрыв в Эминёню, унесший вчера жизни нескольких туристов.
Всё идет своим чередом. Кто-то где-то рождается. Кто-то умирает… как рыба, случайно попавшаяся на блесны старенького рыболовного судна, уже сто с лишним лет бороздящего воды Ландегодефьорда. Как туристы, ещё недавно наслаждавшиеся красотой и вечностью несравненного Царьграда.
И только Дождь был и будет всегда. Он не умрет и не родится вновь, а спрячется в облаках и перебежит из одной страны в другую, не взирая на людей, которые его ждут или не ждут… Он был, есть и остается Дождем и волен появляться там, где только сам захочет.
*
На Лофотенах Дождь – не меньше, чем Великая стена в Китае или Пирамиды в Египте. И здесь придумали, как рядом с ним жить, прячась в маленьких красных рорбу – деревянных домиках на сваях, уходящих прямо в воды холодного моря. Здесь даже почтовые ящики принято прятать под навесы, а иногда и строить им собственные «рорбу», чтобы его Величество не размочил вчерашние норвежские газеты.
А южный Адалар не замечает Дождя и не прячется, ему просто не до этого. Тысячи людей будут стоять на его пристанях всегда, будь тот час дождливым или нет. Здесь надо бежать, бежать на несущийся быстро по воде речной трамвайчик, готовый умчать тебя за две лиры на Sirkeci или Kabatash, или бежать на пляж, чтобы окунуться в Мраморное море, а то и под навес, чтобы окончательно не размокнуть под самым сильным в округе ливнем.
Тихим Лофотенам всего этого не нужно. Они не спешат куда-то успеть. Они уже везде успели.
*
На пароме интеллигентного вида норг довольно живо интересуется:
- Where are you from?
Да-да, меня выдало демонстративно выставленное напоказ – большой пакет козьего молока Tine, упаковка картофельных блинов, тюбик красно-розовой селедочной икры - лежащие в самом центре стола вместе с мокрым насквозь павловопосадским платком. Что за странные традиции, - верно думает норг, - возить с собой еду из супермаркета и поглощать ее на виду у всех?
- I`m from Russia.
- Oooh, Russia – в голосе у норга удивление, смешанное с почти очарованием. - Russia is our good neigbour (эх, приятно слышать!). But Russia is very big, and where are you from in Russia?
- From Archangel, the capital of Pomors, in the north of European part.
- I know where is this city, it`s our Barents region.
- Yes, it`s clear…
И тут норг перестает улыбаться. Норги, вообще, довольно быстро перестают улыбаться и чем-либо интересоваться. Но на этот раз дело в шторме: паром сильно качает. Норг бежит в туалет, чтобы выбросить туда свой блевательный пакетик вместе с содержимым. Мой пакет молока Tine катится по столику и проливается на пол, на соседнем столике проливается пиво, everyone is puking…
- Where are you from? – высокий, кучерявый и страшный как смертный грех турок загадочно улыбается, глядя прямо в глаза.
- Please try to guess – пытаюсь разогреть и без того горячее южное любопытство.
- You`re from France, I think!
- No, no, no…
- From Holland?
- No, no…
- May be from Germany?
- No
- I don`t know. Where are you from?
- (загадочно прищуриваюсь) Russia…
- Oooooooooh… - с разочарованием восклицает турок, - it is in-te-res-ting (тьфу, млин!), и уголки турецкого рта медленно ползут вниз. Дальнейший разговор не клеится, и халявный английский больше не нужен. Интересно, что его больше впечатлило – русско-турецкие войны 19-го века или НАШИ, увиденные в Анталии? Хм…
*
Паром «Bodo» причаливает к гавани Москенес. Путь предстоит в поселок А (читается как «О») – на край земли норвежской. Смешно сказать, но до края пять километров. И всё бы здорово, если бы не хозяин здешний мест… тот самый Дождь. Пять километров пешком по красивейшей дороге среди гор и водопадов – это чудо. Пять километров по той же дороге под дождем – это испытание.
Хотите узнать себя – отправляйтесь в пеший тур по Лофотенам. Ваш путь непременно пройдет сквозь сказочные, абсолютно ирреальные красоты – горы, нависающие над самой дорогой, носящей имя короля Олафа, потоки воды, спадающие с них и исчезающие в моховом ковре где-то внизу, бухты со скалами, на которых гнездятся колонии топориков и чаек, маленькие аккуратные деревушки с неизменно яркими домиками и, конечно, разноцветными почтовыми ящиками. Какое ощущение оторванности от внешнего мира! Увидев всё это, быть может, вам захочется остаться здесь, в этом чудном островном крае, навеки. Именно навеки. Правда, если только не пойдет Дождь…
Когда паром заходит на Адалар, первое, что надо делать – бежать на пляж. Мягкое, красивое Мраморное море будет манить к себе, и от купания в этот день вам не убежать. Здесь главное не уединение. Собственно, как уединиться, если не оставляют блики мегаполиса? Здесь главное – радость от общения хотя бы с маленьким кусочком природы после шумного многолюдного города, безумно притягательного, но и безумно изматывающего… И дождь здесь – только элемент процедуры купания, не больше, и не меньше. Здесь он не король и не президент.
*
Дождь спросит тебя, хочешь ли увидеть Лофотены? И при любом ответе будет мешать исходить их пешком. Он загонит тебя в домик для почтовых ящиков, где ты будешь пить горячий чай из прихваченного с собой термоса, затем – в музей телеграфа в маленькой деревушке Сёрваген, где добрая тетушка на неплохом английском проведет для тебя бесплатную экскурсию, потом будет гнать в сторону того самого О, где заканчивается знаменитая дорога Олафа, по которой и будешь идти ты, мокрый лофотенский странник. В поселке О тебя ждет музей ловли трески, где разлюбезный дядечка выдаст все свои познания в итальянском, португальском, французском и предложит буклетик in English, где про каждый ящик, занятый тресковыми головами, тушками или хвостами будет написана отдельная, обстоятельнейшая история. Если очень повезет и Его величество Дождь ненадолго забудет про Лофотен, ты сможешь увидеть сотни и тысячи сушеных рыбин, висящих на специальных деревянных конструкциях на каждом из островов. Достаточно только желания, нескольких крон – и часть лофотенского пейзажа уедет с тобой в Россию.
Фотографии, сделанные неизвестно когда, рассказывают о Лофотенах солнечных, отливающих изумрудом зелени на черно-белых горах, и там сушеная треска повсюду. Может быть, Вам повезет? Мне фортуна не улыбнулась…
Зато солнце и Адалар – близнецы-братья. Разморенные жарой турчанки в хеджабах сидят на лавочках и обсуждают свои женские дела. Платки не мешают смолить цигарки одну за другой, и вот уже третий «бычок» летит на песок мимо джинсов-клеш соседки в таком же хеджабе. Рядом – турчанки без платков, молодые, красивые, некурящие - вольно резвятся в волнах Мраморного моря. Плавающих в море много, в особенности среди иностранцев. Все-таки турки не так активно купаются, как приезжие из Европы. Зато каждый местный житель бродит с собственным свежевыжатым апельсиновым соком, припасенным ещё с парома Sirceci-Kinali, где 250-граммовая бутылочка стоит всего одну лиру. Сок так помогает в жару!
В Стамбуле царствует макрель, или, по-нашему, скумбрия. Она здесь повсюду, в том числе и на Адаларе. Макрель преследует всех, кто уезжает на острова, начиная с пристани Sirceci, где бойкие дядьки, оглушая прохожих своими дикими криками, только и успевают толкать питы с макрелью направо и налево. Эх, как вкусна рыбка, завернутая в еще теплую булку, политая маслом и лимонным соком. Выловлена в грязном Босфоре, но свежая и вкусная. В Стамбуле не до полезной пищи.
*
Мощная империя, ставшая к началу прошлого века «больным человеком Европы», в то время и предполагать не могла, что небольшая северная страна, на ее глазах приобретающая независимость, сможет через сто лет заснуть от собственной сытости. Не могла и подумать, что тогда же она сама будет все так же бежать за богатством и состоятельностью, становящейся все более отдаленной. Нефть – великая вещь. Нордический характер – тоже. Умение хорошо играть на внешней арене и не делать глупых исторических ошибок может играть на руку любому, но у северянина это - стопроцентный залог успеха. Что ж, не в одном успехе дело. Просто они такие разные, север и юг, восток и запад. Надо ли быть одинаковыми двум странам, или двум островам в разных морях? Разная культура, разная рыба, разное прошлое, разное будущее. Что их объединило? Лето?
*
Ну вот, мы и возвращаемся с островов, в уже почти родные Будё и Стамбул. Надо обсохнуть, после Лофотенов – от дождя, после Адалара – от купания в море. И самое время посетить ресторан.
Турецкая кухня приемлет рыбу, но основа – все-таки в мясе. Эх, как хороша ягнятинка в кислом молоке, которое здесь по-европейски именуют йогуртом. Мммм… Конечно, в приличных местах дорого, зато и обслужат по высшему классу, и окружат восточной теплотой и вниманием, и разместиться можно прямо в древней базилике у стен самой святой Софии, где в остановке полумрака горят свечи и витают духи древнего Константинополя. Хотя в районе Султанахмет полно демократичных мест, где будет та же ягнятника, с тем же восхитительным бесплатным кофе, горячей лепешкой и сыром в придачу, и за меньшие деньги. Выбор только за Вами.
В провинциальной Норвегии выбора мегаполисов нет. В простом меню местных ресторанов вы, конечно, встретите и мясо, и рыбу. И скушать вам посоветуют лосося. А как же? Это же Норвегия. И непременно вместе с огромной картошкой, запеченной с кожурой в фольге, да ещё с куском сливочного масла внутри. И пусть дома Вы поморщитесь при словосочетании «норвежская семга», здесь она пройдет «на ура!». А если будете брать мясо, то, конечно, остановитесь на оленине, непременно со свежими грибами (к сожалению, шампиньонами) и сладким брусничным соусом. Обед в норвежском губернском городке обойдется не дешевле, чем аналогичный в Стамбуле. И хотя здесь Вы гарантированно будете лишены роскоши восточного обслуживания, зато можно не оставлять чаевых.
Норвегия, Турция, Лофотены, Адалар, Ледовитый океан и Мраморное море… Разные острова, разные города, разные культуры, разные страны. И слава Богу, что разные…
Адалар Святого Лофотена
Отдых в адаларе + ттурция
Своими приверженцами, желая настоять на своем, не выдают депутатам отдых в адаларе + ттурция этого кагала окладных листов на поголовную подать до тех пор, пока не пришлют солдат и не принудят протестантов подписаться под сделанной ими раскладкой. Жалобщик просит обратить внимание на отдыхом эти притеснения, делаемые в особенности евреям, живущим на помещичьих землях и подчиненным областному катальному управлению. По этой жалобе и другим подобного рода - на насилия со стороны центральной кагально-раввинской власти, последовал в том же году июня д. универсал к белорусским синагогам от воеводы Виленского и гетмана Литовского Михаила Вишневецкого. Гетман заявляет, что к нему поступили от некоторых в помещиков жалобы на излишнее обложение податями прикагалков, находящихся в их имениях. Ввиду этого, а также ввиду возрастания недоимков по уплате сумм на содержание гетмана он предписывает, чтобы все белорусские синагоги и кагалы в лице верховного раввина и старшин, представили Гродненской комиссии все свои податные раскладки и счеты для изобличения незаконных поступков тех кагальных старшин, которые вследствие адаларе своекорыстия взимают с иудеев налоги в размерах, значительно превышающих сумму, установленную конституцией. Глава Купцы, почуяв наживу, повезли товары морем в Кантон и сбили цену. Нависла угроза разорения... О кончине Григория Ивановича горевали не только его сибирские друзья, но и петербургские знакомцы. Знаменитый поэт Державин откликнулся на кончину отважного первопроходца эпитафией Колумб здесь росский погребен, Проплыл моря, открыл страны безвестны... И жаль, что все + на свете тлен, Направил парус свой Во океан небесный Искать сокровищ горних, неземных... Сокровище благих, Его ты душу, боже, упокой... У предприимчивого и энергичного Шелихова были и враги, недруги-завистники оживились, начали лелеять мысль растащить шелиховскую компанию... Но не тут-то было. Наталья Шелихова бразды правления взяла в свои руки, поправила дела. Резанов, теперь уже секретарь Сената, вскоре забрал семью Шелихова в ттурция Петербург. Обаяние и красота Натальи Алексеевны сразу снискали ей симпатию в столичных салонах, а деловитость уважение у чиновников. Ее усилиями и помощью зятя, вхожего в Сенат, осуществилась мечта Григория Шелихова повелением Павла образовалась единая отдых в адаларе + ттурция Американская компания... Генерал-адмирал Павел президент Адмиралтейств-кол-легии, не любил волокитить